"Я не то чтобы отказался от идеи писать песни. Я обычно объясняю это как разрыв отношений с самим собой. Певец поругался с автором песен, а композитор больше не хочет работать с пианистом."
Прощай, Сайгон
Мы встретились, как единомышленники
На острове Перес,
Покидали Вьетнам,
Как душевнобольные.
Ох, как мы были остры,
Словно лезвие ножа.
И как жаждали сложить головы
За правое дело.
Мы примчались запыхавшиеся,
Необъезженные мустанги,
Нас увозили в пластике,
Пронумерованные трупы.
И мы быстро научились
Передвигаться налегке.
Наши руки отяжелели,
А животы подтянулись.
Никакого глубокого тыла дома,
Никакого хилея.
Нам слали “Плэйбой”
И Боба Холпа.
Мы глубоко зарывались в окоп,
Мы стреляли на шорох
Mолились господу Богу.
И изо всех сил
У нас не было фотоаппаратов,
Чтобы снимать пейзажи.
Мы передавали по кругу трубку с гашишем
И слушали записи “Дорс”
Было адски темно
Адски темно
И мы прижимались друг к другу,
как братья.
Мы обещали нашим матерям, что будем писать.
Если погибать, так всем вместе.
Говорили что погибать всем вместе.
Помнишь Чарли?
Помнишь Беккера?
На каждой пяди Вьетнама
Их потерянная юность.
И кто был прав,
А кто виноват,
В гуще боя это не имело значения.
День был за нами,
Они правили ночью.
И каждая ночь была,
Как полтора месяца
На острове Перес.
Мы держали береговую линию,
Они держали высоты.
Их снайперы были остры,
Как лезвие ножа.
Они слышали гул наших вертолетов,
Считали наши машины
И попадали в нас.
Если погибать, так всем вместе.
Мы встретились, как единомышленники на острове Перес.
Прощай Сайгон!